© На сайте представлены только те книги, авторские права на которые истекли

Иван Иванович Федюнинский (1900-1977) относится к известным командармам Великой Отечественной. Кадровый военный, участник гражданской войны, конфликта на КВЖД, боев на Халхин-Голе, к 1941 году он был достаточно опытным военным. Дальше воевал на Украине, под Ленинградом, под Ржевом, в Прибалтике и Восточной Пруссии. Оставил после себя две книги воспоминаний «На Востоке» и «Поднятые по тревоге».
Прежде, чем перейти к книгам, одна личная мысль. Всё-таки в СССР умели вколачивать знания в детей. Федюнинского я узнал лет в десять-одиннадцать по рассказу в детской книжке Сергея Алексеева. Рассказ об операции «Искра». Так с раннего детства прорыв блокады Ленинграда у меня прочно связан с генералом Федюнинским. А мемуары его прочитал только сейчас.

«НА ВОСТОКЕ»
Начнем с книжки «На Востоке». Хотя она и написана второй, но описывает более ранний этап службы Ивана Ивановича. Основные события в ней – конфликт на КВЖД (1929 год) и бои на Халхин-Голе (1939 год).
Сначала о стиле. Он совершенно типичный для большинства мемуаров советских военачальников Великой Отечественной. Чувствуется литературная обработка. Виден устаревший стиль. То же с построением текста: от общего к частному. То есть от общего описания операций к отдельным подвигам красноармейцев и командиров. В детстве читал о подвигах восторгом, сейчас откровенно скучно. Очень уж однотипно и безжизненно.
Зато там, где автор рассказывает о себе, где проскакивает личное, книжка оживает. Строго говоря, описание боев на КВЖД сегодня можно найти и в других местах. Но вот взгляд участника – это уже ценный эксклюзив.
Вступлением в книге идет общий обзор развития конфликта. Нарушение договора китайцами, обмен нотами, накапливание войск, нарушения границы. И вот наконец мы добираемся до командира 6-й роты 106-го Сахалинского полка Федюнинского. С ротного уровня он и обозревает бой.
Вообще говоря, конфликтом на КВЖД называют боестолкновения советских и китайских войск в четырех основных районах вдоль границы: в приморском, сунгарийском, благовещенском и забайкальском. Федюнинский воевал в Забайкалье. Соответственно, и рассказывает он в основном о Маньчжуро-Чжалайнорской операции.
Здесь же, кстати, воевала 5-я Кубанская кавалерийская бригада Рокоссовского. Рокоссовский в Великой Отечественной войне часто будет выступать в роли командира Федюнинского. Иван Иванович в книжке касается действий Кубанской бригады, но личного знакомства он, тогда ротный командир, с комбригом соседней бригады, конечно, не свел.

И.И. Федюнинский (справа).

Бои на КВЖД интересны еще и тем, что здесь Красная Армия применяла танки МС-1 (Т-18). Федюнинский описывает один из эпизодов, где его рота шла в атаку при поддержке двух МС-1. Атакуемая сопка была взята на «ура».
Короткий КВЖД-эпизод занимает примерно четверть книжки. Остальное – Халхин-Гол. Оно и понятно: тут и масштаб событий больше, и Федюнинский уже командир мотострелкового полка. Кругозор с этой должности шире, описание событий профессиональнее и полнее.
Здесь на Халхин-Голе Федюнинский свел знакомство с Жуковым. Позднее, в сентябре 1941 года именно Федюнинский полетит с Жуковым в Ленинград и станет его заместителем. Ну а пока Халхин-Гол. Пока в Европе только собирались воевать, пока шли советско-британско-французские переговоры, заключали пакт Молотова-Риббентропа, в далекой Монголии шла форменная война.
Бои тут начались еще в мае 1939 года. Хотя полк Федюнинского не принимал участия в первых стычках, описание дается полное, без пропусков. С практически генеральским анализом: удачи, неудачи, ошибки.
В московских переговорах августа 1939 года нельзя не учитывать, что ни к их началу, ни к их завершению еще не был решен исход боев в Монголии. Красная Армия уже начала решающее наступление, но чем оно кончится, не знал никто. В итоге да, окружили и разгромили японцев. А если бы нет?
Сам Федюнинский тоже не увидел конца операции. В самом начале наступления он был ранен в ногу, что дало ему возможность в мемуарах коснуться вопросов тылового обеспечения и организации медицинской службы.

Памятник И.И. Федюнинскому в Тюмени.

«ПОДНЯТЫЕ ПО ТРЕВОГЕ»
В книжке «Поднятые по тревоге» Иван Иванович не раз и не два встречается на фронтах Великой Отечественной с забайкальскими или халхин-гольскими сослуживцами. Как ни крути, а командиры, прошедшие через эти бои, имели бесценные военный опыт. Такой опыт еще имели «испанцы», но их было сильно меньше.
Ну, опытные или не очень, а все части Красной Армии в первые месяцы войны с Гитлером потерпели поражение. Федюнинский в этом смысле выглядит чуть выигрышнее. Его 15-й корпус 5-й армии Юго-Западного фронта не попал в немецкую дробилку. Скорее всего потому, что находился в стороне от германского главного удара. И всё равно в первые дни войны в окружение попала половина одной из дивизий корпуса.
Кстати, еще один интересный момент. Федюнинский прописывает состав своего корпуса, дает характеристику комдивам. По ходу выясняется, что два и трех комдивов корпуса имели генерал-майорские звания, а сам командир корпуса был только полковником.
В книжке о Великой Отечественной у Федюнинского на порядок меньше описания подвигов красноармейцев и командиров, всякой партийной деятельности. Оттого читается полегче, поинтереснее.
С Украины Федюнинского выдернули буквально накануне окружения Юго-Западного фронта. Еще чуть-чуть и не читать бы нам этих воспоминаний.
Следующий эпизод службы генерала (с августа уже генерал-майор) Федюнинского довольно известен – сентябрь 1941 года, Ленинград. Перелет туда Жукова с Федюнинским и Хозиным описан в массе книг. Ивана Ивановича тут же бросают на самое пожароопасное направление в 42-ю армию практически уже в черту города.
Много у нас спорили взял бы Лееб Ленинград в середине сентября или нет. Факт в том, что нет. Но здесь интересно мнение Федюнинского. Он считает, что да, взял бы, не приведи Иван Иванович 42-ю армию в порядок. Что здесь, объективность или желание выгодно оттенить себя – не знаю.
В пользу объективности говорит описание им неудачной Любаньской операции начала 1942 года. Он не сетует на нехватку сил, не пеняет на немецкие укрепления. Просто признает: не справились, совершили массу ошибок и завалили наступление.
Зато ржевско-сычевскую операцию обходит почти полным молчанием. Именно подобные умолчания дали основание сегодня говорить о том, что у нас, дескать, скрывали Ржевскую битву, ничего о ней не говорили. Посмотришь так на мемуары Жукова, Конева, Федюнинского – да, не говорили ведь.
В общем, занятных моментов в мемуарах Федюнинского много. И тех, что там есть, и тех, что там нет. Умолчание иногда красноречивее слов. Особенно интересно сравнивать описание одних и тех же операций разными генералами. Федюнинский часто воевал бок о бок с другими командармами, оставившими воспоминания (с Батовым, с Горбатовым), служил под командой Рокоссовского, Мерецкова. Мне, кстати, до сих пор больше всех нравятся воспоминания Горбатова. Но и Федюнинского прочитал не без интереса.