Рецензия internetwars.ru

АНТОН ДЕНИКИН: "ОЧЕРКИ РУССКОЙ СМУТЫ"
© Рецензия Владимира Полковникова
© Мы публикуем только свои, оригинальные, авторские рецензии.
© На сайте представлены только те книги, авторские права на которые истекли

Если самыми интересными из «Очерков русской смуты» Антона Ивановича Деникина мне показались первая и вторая части, то наиболее важной является пятая. Именно в пятом томе рассматриваются главные события гражданской войны на юге России.
Хронологически пятый том охватывает время с января 1919 года по март 1920 года. В этот промежуток ситуация дважды повернулась на сто восемьдесят градусов. Сначала белые с большим трудом смогли остановить красное наступление в Донбассе и на Дону. Затем сами перешли в решительное наступление на Москву. Около двух месяцев осенью 1919 года кипели бои в районе Орла и Воронежа. Качели колебались и наконец опрокинулись на головы белых. Вооруженные силы Юга России покатились назад. Борьба продолжалась еще год, но исход ее больше не вызывал сомнений.
В связи с этими событиями кто только не порывался пнуть Деникина. Главным его оппонентом являлся Врангель. Он и в период войны громил соперника пасквилями, и после драки махал кулаками в своих воспоминаниях. О них мы уже говорили. Теперь выслушаем главного обвиняемого.
Не являясь специалистом в военном деле (не имею наглости считать себя таковым, всего лишь прочтя кое-какие книги), не буду выносить окончательный вердикт, кто прав, кто виноват. Просто посмотрю на доводы сторон. Благо «Очерки русской смуты» Деникина – это показания из первых рук.

Н.Н. Юденич (стоит со снятой фуражкой) в кругу офицеров.

Итак, вопрос номер раз из поднятых Врангелем. Почему белые зимой-весной 1919 года переносят центр тяжести борьбы в Донбасс? Лично он стоял за волжское направление. То есть за соединение с армиями Колчака.
Деникин начинает с разбора фигуры Врангеля. Тот, дескать, в сложных обстоятельствах чересчур быстро впадал в отчаяние. Врангель склонялся к Волге не только из-за Колчака, но потому, что считал невозможным удержаться в Донбассе. Стоило ему оттуда свинтить, как принявший тяжесть командования алкоголик Май-Маевский выправил ситуацию и даже перешел в наступление.
Казалось бы, после такого казуса вера Деникина во Врангеля должна пошатнуться. И не таких отставлял от командования Антон Иванович. Но Врангеля по необъясненным причинам он опять не только не задвигает, но доверяет ему тот самый волжский фронт.
Тем не менее, восточное направление Деникин считает безнадежным. Соединиться с отступающим Колчаком невозможно. Даже в случае больших успехов. Интересно, что в этом с ним согласны и красные историки. Они не рассматривали всерьез угрозу соединения южных и восточных белых – слишком уж большие безжизненные пространства лежат между ними. С военной точки зрения полный швах. Так что в этом вопросе Деникин выглядит более убедительным, чем Врангель.
Но есть вопрос и посложнее: Московская директива. Уж ее-то Врангель истоптал вдоль и поперек. Она действительно выглядит большой авантюрой Деникина. Но и критик ее громит не только с этой стороны. В вопросе о Московской директиве Врангель банально развивает свою мысль о необходимости наступления на выручку Колчаку. Может быть и не самый выдающийся стратег Деникин, признавая слабые стороны своей затеи, справедливо критикует и идеи Врангеля.
Глобально разница между двумя генералами мне лично видится так. Деникин лучше Врангеля постиг стратегию гражданской войны, а Врангелю удачнее далась тактика. И не только в военном отношении, но и понимании роли и мотивов масс. Деникин считал ниже своего достоинства искать дешевой популярности. Говоря современным языком, его рейтинг неуклонно падал. И в тылу, и на фронте. Врангель же буквально притягивал к себе всё недовольное начальством.
Личным отношениям с ним Деникин уделяет довольно много внимания. И знаете, что я вам скажу? Сопоставляя воспоминания того и другого, симпатизирую, скорее, Деникину. Он выглядит как-то более честно и основательно, нежели его скандальный оппонент. Это даже не касаясь того момента, что Врангель, вообще говоря, действовал вопреки воинской дисциплине и субординации, вносил смуту в и без того напряженный тыл.

П.Н. Врангель

Тылу Антон Иванович по прежнему уделяет значительное внимание. Еще и еще раз убеждая меня в том, что белые проиграли войну не столько на фронте, сколько в тылу. Причем в своем собственном. Невозможно представить себе у красных такой бардак, какой господствовал на пространстве от Дона до Кавказского хребта.
Это же реально полный финиш. Красные неудержимо катятся вперед, падение того или иного центра вопрос даже не недель, а дней. И чем заняты всевозможные демократические правительства? С упоением делят портфели игрушечных министерств, власть которых кончается за порогом кабинета. Может быть, Троцкий и Сталин кровавые тираны и всё такое, но именно их методы привели к победе. Не решившийся на большую кровь Деникин, заведомо проиграл, чем обрек народ на еще большую кровь. Он не мог решиться расстрелять несколько десятков болтунов из Рады. Пришли красные и расстреляли уже тысячи.
Далее к вопросу о передаче власти Врангелю. Сам Деникин утверждает, что принял решение уйти с поста главнокомандующего приблизительно за месяц до, скажем так, отставки. В общем-то у нас нет оснований не верить Антону Ивановичу. Действительно, события зимы 1920 года кого угодно способны ввергнуть в депрессию. Полное разочарование во всём – в себе, в сторонниках, в народе, в союзниках. Растерянность. Отсутствие видения будущего. Это, конечно, основные причины решения уйти.
Но есть еще один момент. В тесном Крыму, куда сбежались всевозможные силы, течения и направления, все политики и мнящие себя таковыми, неизбежно пошла бы грызня, какую честный служака генерал Деникин потянуть бы не смог. Тут уж было самое место популисту Врангелю. Так что все логично. Все правильно.
Жаль, что не хватает умения рассказать об «Очерках русской смуты» коротко и внятно. Все время тянет отвлечься на отдельные вопросы. Так что у читающих отзыв может сложиться о книге неправильное впечатление. Что тут скажешь? Читайте Деникина. Ей-богу книжка заслуживает самого пристального внимания.

Генерал Деникин (слева)

Цитата:

На другой день с рассветом переправилась через Маныч конная группа генерала Врангеля. В трехдневном бою под Великокняжеской, где противник оказывал нам весьма упорное сопротивление, генерал Врангель нанес поражение центральной группе противника и взял Великокняжескую.
10-я советская армия, потеряв за время Манычской операции (22 апреля — 8 мая) одними пленными более 15 тысяч человек, 55 орудий, расстроенная и деморализованная, поспешно отступала на Царицын, преследуемая всеми войсками манычского фронта, получившими название Кавказской армии. Командующим этой армией был назначен генерал Врангель.
Войска бывшей Кавказской Добровольческой армии наименованы были Добровольческой армией. Во главе ее стал генерал Май-Маевский.
От генерала Май-Маевского с тех пор тревожных сведений не поступало, 4 мая противник на всем донецком фронте перешел вновь в общее наступление, которое было отражено с большим для него уроном, и Добровольческая армия, перейдя в контрнаступление, в течение нескольких дней овладела вновь всем юзовским районом и Мариуполем, захватывая тысячи пленных, бронепоезда и орудия.
В начале мая на всем фронте от Донца (левый фланг Донской армии) до Азовского моря в стане большевиков наступил моральный перелом. Огромные потери, понесенные в боях и в большей еще степени от дезертирства, ослабили большевистские армии. Они разбились о сопротивление добровольцев и казаков, и в рядах их все более, все глубже нарастало паническое настроение. Появление впервые на этом фронте английских танков произвело на большевиков большое впечатление и еще более увеличило их нервность.
В тылу у большевиков было не лучше. 24 апреля поднял восстание против советов атаман Григорьев и, находя живой отклик в населении, вскоре занял Елисаветград, Знаменку, Александрию, подходил к Екатеринославу. Для борьбы с ним направлены были резервы советского Южного фронта. Нарастало столкновение между советской властью и Махно, отражавшееся на положении приазовского фронта…

(Цитируется по: "Очерки русской смуты"- Антон Иванович Деникин)